...Неужели женщинам не жарко?

Парикмахерши в женском зале тоскливо решали кроссворд. Мне как всегда повезло: в мужском зале в очереди я был третий. Наташа сегодня работала одна. Мальчишку, которого мама привела оболванить на лето, она обработала минут за семь, слегка задержавшись только потому, что маме результат безжалостных манипуляций машинкой и расчёской показался недостаточно коротким, и бедного пацана просто отделали под нулёвку, оставив на макушке коротенький ёршик. В такую погоду я ему завидовал. Следующим был парень, который уже битый час сидел в кресле, Наташа тщательнейшим образом подравнивала ему каждый волосок, а я изнывал от жары. Безработным мастерицам из женского зала я был неинтересен, да и вряд ли они вообще умели стричь так коротко, как мне было нужно. Наташа тоже скорее всего стриглась не у этих клуш, и она походила на единственную женщину в этом проклятом городе, которой всё-таки было жарко. Месяц назад, когда я навещал парикмахерскую в последний раз, она щеголяла густыми чёрными волосами пониже плеч, но сегодня я её с трудом узнал: она стала соломенной блондинкой, а от густой гривы осталось только то, что росло на затылке ниже середины ушей. Всё остальное было острижено сантиметров до двух-трёх, очаровательные ушки полностью открыты, а чёлку можно было назвать таковой с большим трудом - она была ещё короче и задорно топорщилась кверху, почти открывая линию роста волос. Стрижка шла Наташе чрезвычайно, и я уже завидовал парню, которого она заботливо стригла так долго. "Не иначе - знакомый, или, чего доброго, ухажёр", - подумал я, и тут ситуация резко изменилась.

Дверь душной парикмахерской распахнулась, и вошла рослая девушка с кудрявыми рыжими волосами, стянутыми в пучок на затылке. Она хозяйски оглянулась, обежала живыми глазами Наташу, колдующую над креслом, любительниц кроссвордов в женском зале, и, ткнув пальцем в их сторону через открытый по случаю жары дверной проём, обратилась ко мне:

- В женский - никого?

- Совсем никого, да они и свободны все, проходите! - бодро ответил я.

Рыжеволосая красавица кивнула, и решительно направилась в дверь, по пути вытаскивая из узла на затылке заколку и энергично встряхивая головой. Волна упругих рыжих кудряшек махнула по открытым плечам и витые пружинки закачались, не доставая пояса обтягивающих велосипедных шорт.

Интересно, что же за стрижка нужна этой валькирии? - подумал я...

Женские мастера втроём дружно уставились на нарушительницу спокойствия. Та принялась им что-то рассказывать, жестикулируя и меряя шагами зал. Встряхнув головой, она откинула волосы набок, зацепив пальцами несколько прядей над ухом. Одна из парикмахерш недоумённо пожала плечами, посетительница оттянула прядь, качающуюся как будто живущая собственной жизнью, но недоумение на лицах мастериц сменилось решимостью, и одна из них показала на дверь мужского зала. Валькирия кивнула и направилась в мою сторону.

Выпущенная из пальцев витая прядь немедленно упала на грудь, изогнулась, и изгибом спряталась в нагрудный карман обтягивающей блузки, нахально высунув покачивающийся кончик, будто показывая всем язык.

- Вы ведь стричься? В мужской зал?

- Разве я похож на того, кто пришёл делать завивку?

- Тогда я за вами. Мастер работает один?

- Да, Наташа сегодня без напарниц. Но она прекрасно стрижёт. Кстати, зачем в мужской зал с такой прекрасной гривой?

- Да вот у этих (она кивнула в сторону растревоженных пернатых в женском зале) нет машинки! Представляете, они мне предложили сделать карэ! Ну не глупость? - она гневно качнула головой, кудри зашевелились, словно разделяя гнев хозяйки.

- Мне казалось что машинкой делают очень короткие стрижки, гораздо короче карэ... Не жалко таких роскошных волос?

- Не жалко, в такую жару - это просто пытка! Да я и не собираюсь их состригать!

- Вы меня заинтриговали. Давайте я вас пропущу вперёд, хочется на это посмотреть!

- Спасибо! Если только вы не торопитесь. Я не то чтобы спешу, просто у меня деловая встреча в пять, хочу кое-кого удивить.

- До пятницы я совершенно свободен!

- Прекрасно! Тогда вы наверное будете первым, кто оценит мою выдумку.

- Первой её оценит Наташа - резонно заметил я.

- Ну, тогда - первым мужчиной! - Валькирия широко улыбнулась.

Наташа наконец-то сняла пеньюар с подстриженного и уложенного клиента, и встряхнула синим нейлоном, пока тот лез в кошелёк расплачиваться.

- Скажите, а она, Наташа, кажется? хорошо умеет... ну, машинкой?

- Значительно лучше чем у тех, в жеском зале, получается с бигудями.

- Надо было сразу идти в мужской зал, не пугать этих тётушек! Как я не догадалась!

- Что же вы такое задумали? Жду-не дождусь пока увижу!

- Давайте я вам не буду говорить, а то приметесь отговаривать, ещё передумаю чего доброго...

Наташа подошла к двери и кивнула мне как старому знакомцу: "Проходите!"

- Наташ, вот барышня передо мной, сперва её надо подстричь!

Наташа удивлённо взглянула на валькирию, улыбающуюся во весь рот и поглаживающую свои кудряшки.

- Девушка, я хорошо делаю в основном... ну очень короткие стрижки, с вашими волосами вам лучше к женскому мастеру!

- Мне и надо - очень короткую, давайте я вам прямо в кресле всё расскажу!

Обогнав Наташу она направилась к креслу, уселась в него с гордо выпрямленной спиной и завертела головой, рассматривая своё отражение. Наташе не оставалось ничего иного, как пожав плечами набросить ей на плечи синюю накидку. Радио в женском зале заглушило их диалог, и мне осталось только наблюдать.

Руки из-под накидки помогли Наташе вытащить из-за воротника всю массу живчиков-пружинок, Наташа несколько раз машинально провела по ним щёткой, пока клиентка живо объясняла ей что-то. Накидка так и металась, пока девушка в кресле что-то показывала мастеру, выразительно жестикулируя. Темперамент полностью соответствовал огненному цвету волос, я мне показалось что барышня не сможет высидеть в кресле дольше пяти минут. Снова волосы откинуты на бок, одна рука сжимает их сбоку, вторая оттягивает прядь на виске, Наташа удивлённо поднимает брови и кивает, теперь сама приподнимая рыжие волосы над затылком, показывая что-то пальцами, "хозяйка медной горы" поворачивает голову, скашивая глаза в зеркало и кивает.

Движением пальцев Наташа наклоняет её голову вперёд, и начинает зачёсывать волосы ей на лицо. Скоро в зеркале мне видна только охапка кудрявых волос и красивый затылок. Хвостиком расчёски Наташа отделяет волосы на уровне кончика уха, и решительным движением зачёсыывет их назад, затем прихватывает прядь на виске на той же высоте и решительно закидывает остальные волосы направо, скрепляя их заколкой, так что из-под рыжей завесы появляются заинтересованные глаза. Наташа отделяет волосы повыше другого уха и закалывает всё, что выше линии выше висков кверху.

Кончик расчёски тщательно проходит вдоль линии, разделяющей заколотую кверху башню-нагромождение волос и кудри, спадающие вниз на накидку, отделяя почти невидимые мне волоски и целые пружинистые пряди. Ещё несколько заколок, кончики волос, схваченных сверху, покачиваются в такт движениям щётки, равномерно распределяющим рыжие волны поверх пеньюара.

Девушка в кресле замирает. Глаза буквально впиваются в собственное отражение, расширяясь и затем сощуриваясь. Наташа подносит сзади зеркало, клиентка тщательно изучает собственный затылок, Наташа проводит пальцем по разделительной линии, клиентка коротко кивает. Наташа кивает в ответ и тянется за машинкой, нашёлкивает насадку и в последний раз смотрит в зеркало на девушку. Та утвердительно качает головой.

Подхватив густую прядь на затылке, Наташа подводит лезвия машинки снизу и проводит ими кверху, останавливаясь у разделительтной линии, длинные пряди выпадают из разжавшихся пальцев, оставляя полоску на удивление ровного, коротенького ёжика. Пока они медленно скользят по накидке - Наташа отточенным движением снимает ещё одну полоску, и второй пучок кудряшек, сворачиваясь в кольца, отправляется за ними. Третья прядь уже начинает медленное падение, а первые колечки только укладываются в узор на полу и носках Наташиных туфель. Девушка в кресле вжав голову в плечи смотрит в зеркало, наташина машинка доходит до уха, несколько движений - и длинная курчавая прядь скатывается девушке на колени. Руки, появившиеся из-под накидки, хватают её, затем вторую, и когда правая сторона к самому виску оказывается обработанной до коротенькой ершистой полоски под заколотой рыжей копной - ладошки теребят медный пучок размером чуть ли не с футбольный мяч.

Наташины туфли переступают по рыжим волосам, растягивая лежащие на полу пружинки, ей пришлось пару раз встряхнуть ногами, чтобы не упасть, запутавшись в "силках".

Закончив с другой стороной, Наташа сменила насдадку на машинке и, нагнув рыжую голову вперёд, прошлась по затылку ещё раз, подчищая линию роста волос. Отогнув пальцем ворот пеньюара она подбрила волосы на длинной шее клиентки, теперь открытой и не прячущейся за длинными локонами. Глаза девушки нашли меня в зеркале, и она прыснула смехом.

Наташа критически осмотрела свою работу, и вытащила из ящика стола другую, маленькую машинку без провода. Не стеснённая теперь длинными волосами, свисавшими ещё недавно на плечи, головка возбуждённо завертелась, тонкие пальцы рук выскочили из-под накидки и принялись ощупывать свежеостриженный затылок, но Наташа решительно убрала их и включила новый инструмент. Чтобы избежать лишних движений беспокойной подопечной, она левой рукой плотно накрыла заколотые на макушке кудри. Маленькая машинка аккуратно, миллиметр за миллиметром, выстригала на рыжем ёжике узор. По две полоски на висках, затем спиралки на затылке, перечёркнутые диагональными линиями.

Тщательно проинспектировав сделанное, пройдясь расчёской по коротеньким рыжим волосикам, щёлкнув ножницами несколько раз, Наташа щёткой смела с затылка состриженные щетинки и откинула пеньюар, стряхивая на пол остатки рыжих локонов. Рыженькая буквально вцепилась в собственный затылок и виски, поглаживая их пальцами, а Наташа тем временем вытащила из сколотых на макушке волос зажимы. Рыжая грива упала на положенное место, и валькирия превратилась в ту же девушку, что несколько минут назад спрашивала меня про очередь в мужской зал. Как будто бы лежащие на полу и зацепившиеся за наташины туфли пряди были остриженны у кого-то ещё!

Пробежав по волосам пальцами, девушка задрала их кверху, открыв длинную шею и коротенькую шёрстку с выбритым узором. Перемена была мгновенна. Вертя головой, она вынула заколку и собрала волосы в узел, такой же как когда она только вошла в парикмахерскую. Да, это должно быть гораздо прохладнее! Расплатившись с Наташей она улыбаясь направилась к выходу.

- Щекотно! Колется... - поёжившись сказала она, потирая рукой шею. - Наверное тут уж ничего не поделаешь...

- Ну, это до первого душа, я-то знаю! А вы раньше никогда не стриглись коротко?

- Только перед первым классом, мама меня обстригла в это самое глупое карэ, а потом не знала что делать с моей копной, пока снова не отросла. Кстати, ну как вам моя идея?

- Великолепно. Вы выглядите даже привлекательнее, чем когда я вас увидел, хотя это практически невозможно!

- Спасибо! Кстати, если собрать в хвост пониже на затылке - тоже совсем незаметно! Но в такую погоду я их лучше заколю кверху, и к тому же мне надо произвести впечатление на встрече, они там все просто в обморок попадают!

- Особенно если вы войдёте с распущенными волосами, а потом небрежно сколете их вверху! Но как же ваши локоны вон там, не жалко?

- ???

- Вон, на полу, вы их не заберёте?

- Зачем? У меня их ещё много! Если вам нравится - берите, мне не жалко!

Улыбнувшись мне через плечо она убежала на обратно на солнцепёк. С её энергией - мне её никогда не догнать. А рыжих вьющихся волос я набил полный полиэтиленовый пакет. Кажется, Наташа на меня за это обиделась :-)